Коррекция поведенческих нарушений, обучение, абилитация и развитие детей и подростков с ОВЗ
г. Новосибирск, Римского-Корсакова 1-ый переулок, 3/ 1
novosibirsk.centr@gmail.com
Пн-Пт с 9:00 до 18:00
г. Новосибирск, Гоголя 204/1
 
Оставьте свой номер телефона, и мы перезвоним вам
Или свяжитесь с нами самостоятельно
+ 7 (923) 147-84-07

Чем поможет психотерапевт маме ребенка с аутизмом

Интервью с врачом психиатром-психотерапевтом Татьяной Кутуковой


— Родители особых детей не всегда обращаются за помощью к психотерапевту, особенно в начале пути — сразу после постановки диагноза. Например, моя знакомая мама говорила так: «Боюсь, что приду, начну плакать и не смогу остановиться. Расклеюсь и не смогу выполнять свои обязанности как мама ребенка с аутизмом. Я рассыплюсь и все рассыпется». В чем здесь ошибка?

— Это вообще характерно для людей, находящимися в депрессии, переживающими реакцию горя. Часто эти люди стремятся сдерживать и подавлять свои чувства, основной упор они делают на то, чтобы продолжать справляться с обязанностями на работе, дома, в уходе за близкими. У этого человека не обязательно может быть ребенок с аутизмом, может быть пожилая мама с болезнью Альцгеймера, или муж, который пострадал от инсульта. Либо другая ситуация, требующая о ком-то заботиться и большого количества физических и эмоциональных сил.


Такие люди часто как-бы превращаются в «роботов». Они не дают себе проявлять эмоции, делая акцент на том, что на них очень много ответственности и обязанностей. Это опасно, потому что сдерживаемые и подавляемые чувства боли, обиды, горя, тоски, отчаяния, одиночества, бессилия, безысходности, злости, стыда, вины могут привести к тому, что состояние человека усугубится. И он сам заболеет и рано или поздно, перестанет справляться с выполнением этих функций. Я уже не говорю о том, что ужасно снижается качество его жизни. Уходит возможность, несмотря на горести и страдания, всё равно получать удовольствие от жизни, переживать радость, испытывать мгновения счастья, наслаждаться этой жизнью здесь и сейчас, а не отбывать ее.


Поэтому то, что человек придет к психотерапевту и расплачется — вообще-то хорошо. Это даже и есть задача психотерапевта и психотерапии — сделать так, чтобы человек в условиях психотерапевтического кабинета, индивидуально или в группе, мог почувствовать себя в безопасности и проявить эмоции. Здесь его не осудят, не пристыдят, от него не отвернутся, его не оттолкнут.


Специалист постарается понять и принять эти чувства, будет сопереживать. И, даже если врач не найдет универсальных советов, как справиться с ситуацией, то просто будет рядом в этот непростой период жизни. В групповой терапии остальные участники, переживающие похожие состояния, дадут понять, что «ты не один, ты нам важен, нам не все равно, что ты чувствуешь, ты имеешь на это право».


Очень важно, чтобы человек имел возможность выплеснуть, отреагировать, утилизировать свои негативные переживания для того, чтобы наступило облегчение, чтобы он смог дальше справляться со сложностями в жизни.


— Получается, что когда мама боится, что ее затянет воронка слез на дно ямы, из которой не выбраться, она ошибается? На самом деле она выплеснет эмоции, проплачется и станет легче?


— Именно так. Психотерапевт не только выслушает, но и поможет найти ресурс в себе и своей жизни, на который можно опереться, чтобы идти дальше.


НУЖНО ВЫЖИТЬ ПОСЛЕ «КОРАБЛЕКРУШЕНИЯ»


В психотерапии есть такое понятие «сухая депрессия». Приходит человек на прием, у него есть все проявления депрессии, а он не плачет, сдержан, мимика бедная, все проявления эмоций сглажены, он с каменным лицом и спокойным голосом рассказывает про ужасные события своей жизни. Например, как поставили рак, или он кого-то потерял, или ребенку поставили диагноз психического расстройства. Это наиболее тяжелые случаи в терапии, когда человек никак не может отреагировать.


Приведу понятный пример — когда происходит чрезвычайное событие — землетрясение, теракт, кораблекрушение, выезжают бригады скорой оказывать помощь пострадавшим. Там всегда есть специалист, который отвечает за первичную диагностику и сортировку пациентов. Он определяет какие люди нуждаются в медицинской помощи в первую очередь. Один человек бегает и кричит: «Помогите, спасите, умираю!». А другой тихонечко сидит на асфальте, лицо у него «каменное», на вопросы отвечает спокойно или молчит. Так вот, если этот второй не кричит и не зовет на помощь, вовсе не значит, что у него всё в порядке. Как раз именно эти люди часто нуждаются в помощи больше всего. Потому что так обычно человек ведет себя в состоянии шока, в том числе болевого. И, если его не обезболить, он может погибнуть через несколько минут. Вот эту аналогию можно провести и к психологическим шоковым состояниям. Очень часто тот человек, который не кричит и «сам справляется», наиболее тяжело переживает психологическую травму. На самом деле, ему очень тяжело, он нуждается в помощи.


Задача психотерапевта — любым способом человека разговорить, растормошить, спровоцировать на проявление эмоций, чтобы такой пациент смог заплакать или закричать в гневе о том, как это все несправедливо! Это естественно касается родителей, которые переживают шок от выставленного диагноза аутизм их ребенку.


— Некоторые мамы не идут в терапию, потому что считают, что специалист им никак не поможет. Они говорят, например: «Чем он мне поможет — ребенок же не выздоровеет, аутизм останется. Какой смысл?»


— Да, несомненно, это так, психотерапевт никак не сможет повлиять на то, чтобы у ребенка прошел аутизм или хотя бы как-то компенсировался. Но таких примеров очень много. Психотерапевт не может ничего сделать, например, если кто-то потерял близкого. Ничего не сможет сделать, если вас разлюбил и оставил любимый человек. Он не сможет повлиять на то, чтобы этот человек вас заново полюбил и к вам вернулся. Психотерапевт ничего не сможет сделать, если вас уволили. Он будет работать только с вашим состоянием, чтобы вы смогли тяжелую ситуацию, в которой вы оказались, принять, пережить, получить поддержку, узнать что в вашей жизни может стать ресурсом. Поможет «разрешить» те занятия, которые помогают радоваться, восстанавливать себя и свои силы. Психотерапевт, конечно, не может изменить обстоятельства. Он может только помочь изменить отношение к ним, чтобы человек перестал только винить или жалеть себя.


ЧТО ИЗМЕНИТСЯ В ЖИЗНИ, ЕСЛИ НАЧАТЬ ТЕРАПИЮ. КАК ВЫБРАТЬ СПЕЦИАЛИСТА


— Известно, что при появлении в семье особого ребенка (речь не только о таком расстройстве, как аутизм, о любом тяжелом расстройстве ребенка) и мама, и вся семья целиком переживает сильнейший стресс. Психологи и психотерапевты сравнивают этот стресс с реакцией горя, сопоставимый с переживанием от потери ребенка. Семья теряет ребенка, о котором мечтала, которого ждала и с которым связывала массу своих ожиданий, надежд на будущее, и получает другого, особенного. Родители переживают все стадии горя.


На этом фоне очень велик риск развития расстройств адаптации, невротических расстройств, психосоматических заболеваний, снижения иммунитета и как следствие подверженности другим заболеваниям. Психотерапия помогает сохранить собственное здоровье как маме, так и другим членам семьи. Для того, чтобы иметь возможность, даже просто физически, заботиться о своем ребенке с особыми потребностями. И заботиться, не просто осуществляя присмотр и уход, но и анализировать виды терапии, продумывать и планировать всю систему помощи для него.


— Есть какие-то специальные техники у психологов и психотерапевтов для работы с особыми родителями?


— Нет, на самом деле, они не специальные. Техники, которые использует психотерапевт, будут зависеть от того, к какой школе он принадлежит, какими навыками и компетенциями владеет. Подойдут любые техники, которые используются с посттравматическими стрессовыми состояниями, антикризисные. Это не значит, что какие-то техники более эффективны — всё очень индивидуально. Но известно во всем мире, что терапия идет наиболее качественно, когда помощь оказывается и индивидуально, и в группе, имеется доступ к семейной психотерапии. То есть, когда у родителя есть возможность какие-то сеансы психотерапии проходить один на один с психотерапевтом, а какой-то объем помощи получать в групповом формате, либо прийти на прием всей семьей. Мировые исследования доказали, что большую эффективность показали группы родительской самопомощи, поведенческие тренинги для родителей, формат «родительских пар». Такие группы состоят из родители особых детей и помогающего специалиста (психолога или психотерапевта). Бывает, терапевт сам является родителем особого ребенка плюс выполняет терапевтические задачи в этой группе. Именно такой формат — краткосрочный или долгосрочный — максимально эффективен.


— А как определяют эффективность? У родителей уходят проблемы, с которыми они пришли?


Для оценки эффективности того или иного вида помощи при проведении научных исследований специалистами используются опросники, тестовые методики, которые позволяют оценить состояние человека на входе в терапию и на выходе из нее. Как правило выравнивается настроение, уменьшаются проявления депрессии, тревожности, раздражительности, меньше выражено чувство вины и идеи самообвинения по поводу состояния ребенка. Родитель может также отмечать, что улучшились отношения с самим ребенком и другими членами семьи.


— Как маме выбрать психотерапевта? На что опираться?


— Первое — на доступность такой помощи. Очень важно, чтобы мама могла обратиться за помощью и получать ее не раз в год, а на регулярной основе. Второе — финансовая доступность. Я абсолютно убеждена, что работа с кризисными состояниями должна иметь хотя бы какой-то минимальный объем бесплатной помощи. Например, в детском психоневрологическом диспансере, в поликлинике по месту жительства, в каком-то реабилитационном центре, где ребенок проходит реабилитацию. Третье — психотерапевт должен вызывать доверие, чувство безопасности и комфорта, желание встретиться с ним вновь. В какой модальности он работает, какие техники использует — это, по сути, уже не так принципиально, с моей точки зрения.


ПРИНЯТЬ — НЕ ЗНАЧИТ «ОПУСТИТЬ РУКИ»


— Четыре известных стадии прохождения горя — отрицание, гнев, торг, принятие. Что будет, если их не пройти? В чем опасность?


— Если человек не обращается за помощью, не получает поддержки, запрещает себе горевать и не проходит стадии горевания, то у него может сформироваться патологическая реакция горя. В международной классификации болезней есть даже раздел диагнозов под названием «Расстройства адаптации». У него могут возникнуть проблемы со здоровьем, которые отразятся на том, как он живет. То есть, потому что он не живет. Он застрял на какой-то стадии горевания и в ней патологически находится.


Например, застрял на стадии отрицания и не принимает, что у его ребенка аутизм. Продолжает вновь искать методы диагностики, обследования, специалистов, которые «вылечат» ребенка, вытащат из этого состояния, произведут чудесное лечение. В поисках такого лекарства или лечения, человек тратит много сил, денег, времени.


А в это время его ребенок может оставаться без помощи, которая эффективна при этом виде расстройств. И, чем раньше она начинает ребенку оказываться, тем прогноз благоприятнее. Да, аутизм у ребенка от этого не пройдет, не исчезнет, но, возможно, очень улучшится прогноз по поводу его возможности социализации, обучения, освоения речи, улучшиться понимание и отношения в семье и с родителями.


Наиболее эффективны при аутизме все-таки методы педагогической коррекции (эффективность которых доказана). Но, если родитель находится на стадии отрицания, может и не дать своему ребенку доступа к таким видам помощи.


— Означает ли это, что не стоит искать новые терапии, изучать исследования? Это отрицание или адекватные действия? Есть ли разница?


— Это огромная разница. Одно дело, если родитель не принимает, что у ребенка аутизм, потому что это равно тому, что ребенок никогда не поправится, всю жизнь будет особенным, даже если хорошо скомпенсируется. Тогда он ищет другой диагноз, который можно излечить. В это время ребенок остается без эффективной помощи.


Другое дело, когда родитель принял диагноз и ищет помощь. Он может собирать информацию разными способами — с помощью специалистов, родительских сообществ, самостоятельно изучая научные данные и методы с доказанной эффективностью. Обращаться за помощью в специальные центры, учреждения.


Часто для родителей признать равно капитулировать, сдаться. Но, на самом деле, это же не капитуляция, это конструктивный путь.


СТРАШНО ПРОСИТЬ ПОМОЩИ


— Когда я приходила к врачам со своим сыном, иногда спрашивали: «А вы сами как?» Я отвечала: «Нормально, все хорошо, справляюсь» и слышала в ответ: «Вот, молодец!». Тогда часто хотелось заплакать, но боялась это сделать, потому что не получу поддержку. В нашем обществе быть сильной, не плакать, не просить — это круто. А если говоришь близким, что нужна помощь психотерапевта, это воспринимается, как блажь. Как с этим справляться?


— Это наша транскультуральная особенность, национальная традиция. Отсутствие культуры обращения за психологической помощью. Я думаю, что государство могло бы сделать многое, чтобы переломить такое отношение, тем самым формируя более здоровую культуру.


— Это про то, что для человека, который попадает в ситуацию болезни ребенка, должен быть разработан специальный маршрут помощи на государственной основе?


— Это моя мечта. И я считаю, что это необходимо родителям! Во многих государствах маршрут есть. Когда психиатр, невролог только выставляют аутизм ребенку, они сообщают об этом родителям, сразу выдают на руки разработанную методичку, где есть информация об организациях и специалистах. Например, указаны адреса, где проводятся группы самопомощи или контакты квалифицированных специалистов — психологов, психотерапевтов, которые имеют наибольший опыт работы именно в данной сфере.


Конечно, если родитель задастся целью, то найдет психотерапевта. Но надо понимать, что мама или папа просто не в ресурсе, чтобы эту информацию разыскивать в интернете. Во-первых, человек переживает шок, горе, потому что надо расстаться с той жизнью, которую он себе представлял. У него, возможно, есть проблемы во взаимоотношениях в семье, потому что все там горюют и переживают. И ему еще нужно за ребенком ухаживать — кормить, поить, одевать, гулять, заниматься. Бывает тяжело делать самые простые вещи — ногти, волосы подстричь, голову помыть, зубы почистить. И то, что у обычных родителей может занимать 5 минут, у родителей ребенка с особенностями займет 50. Поэтому выделить время на то, чтобы еще заниматься поиском информации в интернете — часто просто сил нет. Физически спать и есть хотя бы надо. Поэтому, информационный лист, буклет с маршрутом, с проверенной информацией, которой можно доверять, очень ценен.


Психотерапия для особых родителей нужна не только им самим и их семье, но обществу и государству в целом. Выявлена четкая корреляция: у людей, которые получают психотерапевтическую помощь, помощь от социальных служб и других семей, уменьшаются проявления стигматизации. Чаще всего они сохраняют полную или частичную занятость на работе. Остаются встроенными в общественные процессы. Кроме того, уменьшается количество разводов. И очень важный момент — увеличивается количество рождения в семье последующих детей. Например, если ребенок с особенностями развития родился первым или вторым, то увеличивается процент того, что в семье появляется второй ребенок или третий, что семья на это решается, в принципе. Это помогает продолжать жить, видеть мир в ярких красках. Да, изменить путь, но проложить новый, который тоже будет радовать.

Made on
Tilda